Ранний расцвет

Иногда меня спрашивают, не мешает ли нам, тренерам, то, что журналисты пишут порой о наших молодых хоккеистах как о звездах первой величины. Вот, например, о Фетисове и Касатонове в двух материалах подряд — в «Советском спорте» и в «Футболе — Хоккее»— писали как о сильнейшей в мире паре защитников.

Однозначного ответа, пожалуй, быть не может. Иногда такая поспешность в оценках мешает, а иногда и нет.
В этом случае ничего непредвиденного не произошло: и у себя в ЦСКА, и в сборной страны тренеры уже так примерно и вели разговоры со Славой и Лешей, постоянно подчеркивали, что с них особый спрос. Им и труднее, и легче, чем другим нашим защитникам. С одной стороны, требования к ним предъявляются самые высокие. А с другой — им доверяют играть вместе с ведущими форвардами: сначала со звеном Петрова, а теперь с тройкой Ларйонова.

Естественно, что Вячеслав Фетисов и  Алексей Касатонов многому научились у больших мастеров прошлого состава сборной и армейского клуба. Также естественно, что это теперь их нравственный долг — нести и передавать эстафету далее. Они призваны вести команду за собой. Несмотря на невеликий стаж игры, опыта у них уже достаточно. У Вячеслава — побольше, поскольку он играл еще на чемпионате мира в 1977 году (правда, очень мало), у Алексея — поменьше.

Я рассказывал, что за Макарова и Крутова, когда впервые взяли их в сборную Советского Союза, надо было постоять. Однако это ни в какое сравнение не идет с тем приемом, какой оказали хоккеисты Алексею Касатонову. Он не нравился всем и как игрок — неуклюжий, неловкий и как будущий член коллектива — крайне безответственный и недисциплинированный.

«Он же и в ленинградском СКА действовал как пожелает. Намаешься ты с ним: парень многое не умеет и тренеров при этом слушать не хочет...»— эту тираду коллеги я вспоминаю порой, когда смотрю, как действует на льду лучшая пара защитников современного хоккея — Вячеслав Фетисов и Алексей Касатонов.

О том, как Алексей реагирует сегодня на замечания тренеров, как оценивает свою игру, свидетельствует, например, такой эпизод. После окончания чемпионата мира 1983 года директорат Международной лиги хоккея на льду определил, как всегда, трех сильнейших игроков,ими стали вратарь Третьяк, защитник Касатонов и нападающий из команды Чехословакии Иржи Лала. Узнав об этом решении, Алексей подошел ко мне:

— Вы меня Правильно ругали во время игр... Не понимаю, за что мне дали приз лучшего...
Однажды я рассказывал журналистам о внутренней структуре команды, о взаимоотношении игроков в ЦСКА, о новичках и старожилах, о лидерах коллектива.

Тогда-то меня и спросили:

— В свое время Рагулин, Иванов, Кузькин покрикивали на нападающих. Могут ли сейчас позволить себе такую же требовательность, а то и недовольство партнерами ваши ведущие защитники, скажем, те же Касатонов и Фетисов?..

Думаю, могут... Но вот бывает ли, чтобы эти молодые ребята попробовали проверить, есть ли у них право потребовать что-либо в игре от партнеров... Скорее всего, они о таких вещах и не думают. Они просто играют. Пока наши защитники еще только завоевывают то положение, которое занимали в команде Рагулин и Кузькин. Для того чтобы величали их «Палычами» и «Григорьевичами», потребуется время. Да и молоды они, чтобы «обзаводиться» отчествами. И тем не менее... покрикивают ребята, покрикивают.

Делать замечания партнерам на тренировке, в игре, где, считаю, должны быть равны все независимо от возраста (в быту — другое дело), может любой хоккеист, но у всех ли есть на то основание? У первой пары защитников ЦСКА это право, по-моему, уже есть, поскольку они не только играют лучше других, не только реже ошибаются, но и сердечно, с глубокой заинтересованностью в успехе общего дела относятся ко всему, что происходит в их команде — в матче, на тренировке, за бортом площадки.

Они полностью, с душой отдаются делу, и если требуют что-то от партнеров, то только потому, что это нужно команде. И партнеры уже знают сегодня, что Фетисов и Касатонов отдадут все силы своему коллективу. На других свою ношу перекладывать не станут. Как говорят в таких случаях хоккеисты, в «тылах» отсиживаться они не будут. Когда другие идут в атаку, можно не сомневаться, что впереди уже Слава и Алексей.
Молодые хоккеисты взрослеют.

Учатся играть. Учатся жить. Рад, что оба закончили институт, получили высшее образование. Рад, что люди они — серьезные.

Легче или труднее работать с нынешним поколением звезд? Считаю, кстати, что наши лидеры заслуг жили уже право на такую оценку их игры. 

Ответ тот же, что я давал и на другие вопросы. И легче, и труднее. Легче, потому что они хотят играть в каждом матче хотят играть. Потому что их отличает, неуемная жажда тренировок, стремление каждый день учиться чему-то новому. Их порой трудно увести с тренировки: она кажется им слишком короткой. Только поэтому работать с ними легче, а не потому, что они молодые и оттого, мол, глядят в рот тренеру. Молодые — великие спорщики. Дисциплинированна внимательны к советам и замечаниям тренеров, соглашаются, если их убедишь. Но на веру ничего не принимают.

И мои коллеги по ЦСКА и сборной, и я стремимся привить хоккеистам творческий подход не только к игре, но и к тренировкам. Хотим, чтобы каждый игрок понимал смысл сегодняшнего занятия, его цель: это позволит, как я считаю, спортсмену привносить в тренировку что-то свое, более творчески относиться к уроку. На занятии важен не «вал», не просто число километров, пробегаемых в кроссе, или килограммов, поднятых в зале тяжелой атлетики. Важно, чтобы хоккеист понимал, зачем он отмеряет километры кросса, зачем выжимает и выжимает штангу, важно, чтобы он знал, чтоб ему как игроку даст это занятие. Он проливает пот, но во имя чего, что он получит от этого?

ЦСКА и сборная страны выигрывают в очередной раз звание чемпиона. За счет чего спортсмен заставляет себя снова идти на нелегкий штурм уже покоренной вершины? На этот вопрос мне приходится отвечать, пожалуй, чаще всего. Его задают и вдумчивые болельщики, и дотошные журналисты, и специалисты из других стран. За счет того, что хоккеисту интересно решение новой для него задачи. Тренеры постоянно нацеливают игроков на преодоление самих себя, своего вчерашнего уровня, своих сегодняшних возможностей.

Стараюсь определить направленность занятия заранее, в начале тренировки, чтобы помочь игрокам мобилизоваться на выполнение задания.

Объясняю молодым: мало всесторонне подготовиться к игре, надо так же основательно готовиться и к каждой тренировке, чтобы провести ее на высоком уровне.

Молодые полны энтузиазма, жажды самоутверждения. Они рвутся в хоккей, рвутся на тренировку, в игру и этим существенно отличаются от тех, кто старше их на десяток лет. ведущие игроки, люди солидного для нашей игры возраста, делят, как бы с этим ни боролись тренеры, матчи на «нужные» и «ненужные», важные и не слишком важные, на легкие, средние и тяжелые, может быть, даже сверхтяжелые, — в этих случаях ни одного игрока не приходится настраивать на матч. К числу таких поединков относятся для наших мастеров встречи со «Спартаком» и московским «Динамо», если речь о чемпионате страны; с командами Чехословакии, Канады, Швеции, если приехали мы на чемпионат мира. А вот настроить маститого хоккеиста на поединок с дебютантом чемпионата страны или со сборной Италии не так-то просто.

Второе обстоятельство, объясняющее, почему с молодыми лидерами работать легче, чем с ветеранами, таково: опытные, многократные чемпионы или призеры чаще всего отличаются консерватизмом во взглядах на хоккей. Им трудно перестроиться. Они сложились давно, то время ушло. А преодолеть консерватизм дано не каждому.

спорте следовать моде, улавливать веяние времени совсем не то, что в повседневной жизни. Здесь ни за какие деньги не приобретешь современный вид. Здесь надо работать так, как будто бы ты никогда не был чемпионом, никогда не покорял вершин. Начинать с нуля. Забыть, что ты уже все знаешь, что все в свое время ты уже «прошел».

Конечно, есть хоккеисты «на все времена».

Таким был Валерий Харламов. Такими были, по мо¬им понятиям, Анатолий Фирсов, Всеволод Бобров, Николай Сологубов. Они могли играть и в хоккей своего времени, и в хоккей, черты которого они привносили в свою игру из будущего. Думаю, что эти мастера, будь им сегодня по 22—23 года, блистательно, как и в своё время, сыграли бы и теперь.

Но с ветеранами кое в чем и легче. Прежде всего потому, что они по собственному, порой печальному опыту знают, что измена себе никогда не прощается. Не тренером, которого можно в чем-то убедить, уговорить, упросить. Хоккеем.

Ветеранам значительно труднее, чем молодым хоккеистам, работать с новым тренером.

Новые требования, продиктованные временем, новые идеи, а стало быть, и новый подход к привычному, устоявшемуся, решительный отказ от старого — это объективные обстоятельства. Но ведь есть и субъективные — новый тренер, который не кажется им авторитетом. Особенно тем, кто привыкал годами к прежнему, поднимался с ним к вершине.
А у нового тренера — новый подход к делу, новые установки, иная методика занятий, иные критерии. Прежние мерки были не просто давно испытаны и проверены ветеранами, но и принесли им победы, оттого-то отказываться от них трудно, странно, нелепо и оттого требования нового тренера представляются не требованиями времени, а субъективными пожеланиями.

Ветераны спортивной команды — люди разные. Одни — и таких, пожалуй, большинство — с пониманием относятся к новому курсу тренера. Другие же встречают все предложенное им в штыки, и, как бы подробно, обстоятельно ни объясняли им тренеры суть новых идей, они все-таки остаются при своем мнении.

Сложившиеся, устоявшиеся понятия менять трудно. Перестройка носит болезненный характер даже при явном желании спортсмена перестроиться, начать заново.

Примером тому может служить история ухода из ЦСКА Владимира Викулова.

Каким увидел я этого хоккеиста, когда познакомился с ним ближе? Прославленный спортсмен, многократный чемпион мира, обладатель двух золотых олимпийских медалей — одним словом, знаменитость, звезда по самому большому счету и вместе с тем скромный, внимательный человек. Ему внове были мои предложения, но он исключительно добросовестно, честно относился к занятиям, к тактическим заданиям, вообще к делу. К товарищам. Он понимал, что нужно работать так, будто не был он никогда чемпионом, будто он новичок. Понимал, что усложненные задания — это не каприз нового тренера. И все-таки, понимая прекрасно, что надо перестраиваться, переломить себя не смог. Видимо, с возрастом все труднее и труднее начинать по осени все сначала, когда работа не сразу приносит плоды.

В спорте неизбежны дискуссии, споры, столкновения концепций. Каждый тренер и сложившийся спортсмен видят свой путь к вершине. Но спорт тем и хорош, что дает точные, объективные критерии для сопоставления результатов работы, для подведения итогов дискуссий, для сравнения перспективности предложенных решений. Есть результат, значит, подтверждается правильность избранного направления работы. Подтверждаются методика, формы, средства, верность ориентиров. Подтверждается все в комплексе.

Никакое самое изощренное искусство словесных баталий или опыт ведения дискуссий, никакие, наконец, теоретические, философские обоснования и вы¬кладки не убеждают, если у соперника очков больше.

В спорте все наглядно и очевидно.

Но в этом и сложность работы. Никакие доказательства не кажутся спортсменам убедительными, если результаты, показываемые ими, не подтверждают верность методики подготовки.

Знаю, что и мои соображения вызывали сомнения у хоккеистов ЦСКА и сборной, пока... Пока мы не выиграли чемпионат мира 1979 года. Пока не завоевали Кубок вызова. Кажется, даже второе место в Лейк-Плэсиде не вызвало у части игроков сомнений в верности избранного нами пути.

Но только у части.

Другие испытывали вполне понятное разочарование — хотелось, конечно, завоевать еще одну золотую олимпийскую медаль. К явному неудовольствию прибавлялось и опасение, что тренеры, воспользовавшись неудачей, станут сводить с кем-то счеты, в слабой игре хоккеистов, и только в ней, искать причины отступления с завоеванных позиций.

Понять игроков можно. Так, к сожалению, в прошлом случалось.

Такой же реакции на неудачу некоторые хоккеисты ждали и от меня. Этого не случилось.

Писал уже, что не только при победе, но и при поражении не отделяю себя от команды.

А новые победы на чемпионате мира, а затем и в Кубке Канады, снова на двух подряд чемпионатах мира, и, наконец, на Олимпийских играх еще раз подтверди¬ли, что команда идет верной дорогой.